Ёлочка

 
   Перед Новым Годом решила присмотреть маленькую, пушистую ёлочку в лесу. Благо, что живу рядом с лесом. Срубил под самый корешок и за дедом Морозом — в гости пригласить.
   Встала на лыжную тропу, вдохнула лесной морозный воздух и в путь по лыжне. Лес стоял заснеженный в зимнем молчании. Сиреневые маковки кудрявых, заиндевелых берёз без движения. Под тяжёлой шапкой снеговые ветки елей. Всё живое уснуло под глубоким снегом.
   Тишина а а  а в лесу. Снег, снег ослепительно белый.
    Врываюсь в морозный, прозрачный воздух. Нарушаю тишину в лесном царстве своим появлением, скольжением. Мороз заставляет двигаться быстрее. Раз, раз, ух, хорошо! Становится жарко мне. Вороны греются, перелетая с дерева на дерево, сбрасывая комья снега. Снег летит, летит с высоты серебристым дождём. Красиво! Где ещё такое увидишь? Только в лесу!
    От дыхания, от движения захватывает дух. Ух! Где-то тревожно каркнула ворона на посту и опять тишина. Снег, снег, снег вокруг да одинокая лыжня.
    Ёлочек маленьких много. Выбирай любую!  Облюбовала ёлочку и место её нахождения, и уехала. На другой день за праздничными приготовлениями не оставалось время выбраться в лес. На ёлочном базаре пришлось купить две приплюснутых, хоть на стенку вешай. Из двух ёлок получилась одна. Когда я внесла в комнату этих несчастных, но пахучих свежестью хвоей,  сразу вспомнила тот прекрасный день в лесу и елочку.  Я не огорчилась, что так всё сложилось. В следующий раз обязательно обращу на неё внимание.  Я   рада за неё, что стоит она на месте, и за себя тоже, что не лишила её жизни. Через несколько лет она превратится в могучую ель, под которой будут расти грибы, ягоды. Замечательно!
 С детьми нарядили нашу  ёлку, украсили серебристым дождём. Она стала кругленькой, прекрасной, ни чем не хуже, чем та, которая осталась в лесу. К встрече деда Мороза мы были готовы. Милости  просим к нам, Новый Год! 

Весенние зарисовки

 Конец марта. Весенний лес чуть оживился. Хотя была холодная весна. Но всё же можно было увидеть на кончиках хвойных веток свежие салатного цвета, отросшие мягкие, нежные иголочки.  На нижних стволах, особенно ели, сосны,  светло зелёный лишайник, он словно фосфорицировался, было видно издалека, нарисуй художник таким цветом ствол и не поверят, будто не живой. В лесу всё живёт, всё оживает, пока что медленно без солнца настоящего, и  лучи сквозь ветки пробиваются слабо, даже тени пока ещё серые, не голубые.
       На деревьях остатки снега превратились причуды леса: то шапки «Мономаха» на пнях, то шапка «Будёновка», то какой-то бюст в сомбреро, то  зверюшки, которые висят, лежат на веточках, к примеру, соболь с длинным хвостом. А вот, огромная голова и даже туловище, большого быка с рогами, который  встречает, провожает лыжников поодаль лыжни. Тем более, этот год Быка, вдвойне радостно. И лыжник, глядя на него, улыбнётся и дальше  в путь по лыжне в хорошем настроении.  На лыжах в это время  ходить быстро невозможно, хотя ещё крепкая лыжня. Это лесные причуды обращают на себя внимание, нельзя пройти мимо, не полюбовавшись.  Они смотрят на нас, они нас привлекают. Следы зайчат  появились на лыжне, на просеке, где они греются, играют,  много петляющих следов на одном месте.
 А след мыши, он ниточкой тоненькой  обозначен на снегу вокруг дерева. Здесь и милая головка любопытной уточки так славно выглядывает из  снежного бугорка.  И  невольно рука тянется не к перу, как у поэтов, а к фотоаппарату, как у настоящего любителя, ценителя творчества природы, чтобы запечатлеть  эту сказку на память. И летом, сидя в беседке, когда утомляет жара, вот тут-то  милое дело вспомнить  зимний лес и эти чудные мордочки, и жара отступает, будто и правда ты в зимнем лесу. Хорошо!
 Боже, божествен лес в любое время годы, в каждом времени своё, надо только увидеть!
              Весна! Весной  хочется поскорее увидеть ручейки, бурно бегущие под проталинками, пробивающуюся  зелень из-под пожухлой травы, набухшие серёжки орешника; услышать гомон птичек, которых, правда, стало всё меньше
с каждым годом. Очень жаль! Надо за песнями идти далеко в лес, там ещё услышишь воркование, щебетание, пение птиц, сидящих  в своих гнёздах, отдавая все силы и своё старание, терпение  на будущее  потомство.
       Ах, весна! Да и влюбиться бы не грех во всё и всех. Влюбиться в ясные, удивительно радостные глаза, и тогда жизнь будет намного легче!                    

Пробуждение

 Весеннее робкое пробуждение наполняет чувства легким ожиданием долгожданной весны после затяжной зимы с октября месяца предыдущего года. Зима была красивой и строптивой, настоящей зимней и по-братимой с весной. Уступчивая, любвиобильная весна терпелива и скромна, как божественное создание, особенно в этот сезон.

Она будто  ребенок, в моем представлении, нежно потягивается, смотрит на мир доверчивым взглядом. Человек ощущает это всеми фибрами своей души. Душа спокойно смотрит на окружающий ее мир, вот именно видит — зелень озимых, которая мелькает за окном машины, пожухлую траву,перемежающую с новыми всходами свежей травки, деревья с чуть раскрученными листочками и беспокойные птицы занятые строительством нерукотворного произведения.

     Пока еще не курортный сезон, поэтому на Юге жизнь неторопливая. Жители идут по своим делам спокойно, встречая своих знакомых по-долго разговаривают, беседуют. Их даже отдыхающие не поторопят-  они такие, они южане. Теплое или жаркое солнце делает их медлительными, не то, что северяне.

     Море холодными красками дает понять, что спокойствие весеннее кажущееся. Волны набегают на берег плавно и тихо пятятся назад ( откатываются).  В дали темно синий водный простор притягивает взгляд,  хочется любоваться  морем, как  и пламенем огня — они не надоедают, они помогают раздумью.

     Черное море осталось позади, впереди встреча с морем Азовским. Я еду от Феодосии, от собора св.Екатерины до Щёлкино на маршрутке. Быстрый взгляд не дает душе остановиться в разыгравшихся чувствах от приподнятого настроения, да и солнце еще не разогретое делает природу девственной.

      Пробуждение. Медленный рассвет придает дню нежность.Восторг, вдохновение воспринимаются необыкновенным преображением старого в новое, как чудо, которое мы жаждем увидеть в виде новогоднего подарка, как новые надежды.

Такова торжественная весна!

     Весной, именно весной, человек оживает. Он становится  веселее и сердце бьется чаще. Откуда-то появляется бодрость на дела, в которых он видит залог успеха в выбранной цели.

     А, что говорить о влюбленных? Любовь многогранна. Она процветает и радует, сближает в единой любви к миру, ко всему живому. Весной, именно, весной!

 …..Все в округе оживилось —

      Мне с природою легко.

      Обрела я словно крылья,

      На душе светло, светло.

29.03.2017 Феодосия — Щёлкино

Рассказ «Командировка»

    Появилась возможность поехать в командировку и мужу и жене одновременно. Муж – Пётр Васильевич на совещание, жена – Надежда Николаевна на предприятие с плановой проверкой. Бывают случаи разные, но этот особенно им понравился. Отец Петра Васильевича жил в  городе Эн, так назову, потому что в данном случае  это не так важно. Они не видели  отца давно. Позвонили ему вечером,  сообщили о своём визите. У Василия Андреевича, голос оживился от услышанного и в ответ сказал, что будет ждать  их с нетерпением.

    Поезд в город Эн прибыл ранним утром и командировочные направились сразу к отцу, как было запланировано. Василий Андреевич в ожидании гостей проснулся засветло, душевное беспокойство не давало ему залёживаться в кровати. Встал, посмотрел критически на свою комнату, всё ли убрано, остался доволен. Бывший боевой моряк любил порядок, чистоту как на палубе. Вышел на улицу, ему казалось, что так он быстрее увидит гостей.

    Встреча была радостной. Василий Андреевич засуетился около стола, чтобы накормить завтраком  долгожданных родных ему людей. Казалось, ему надо было выговориться и распрашивал всё о внуках.   О себе только одно говорил:

 —   Видите,  старый курилка  пока жив, что ещё надо?

 Сам смотрел с ласкою на сына. Для жизни  большего и не надо, лишь бы сын был жив и невредим.  Жена Василия Андреевича давно умерла, с другой женщиной не нашёл общего языка, так и жил бобылём. С хозяйством справлялся сам,  хорошо, что руки  были мастеровые. Летом работал в пионерском лагере с детьми, вёл кружок  «умелые руки»: выпиливал, выжигал, занимался поделками с ребятами. Вот осень да зима были тоскливыми. Приедет к сыну в гости, пообщается с внуками и домой собирается. «Дома – говорит- всё  своё, даже стены жить помогают».  

    Так то оно так, но страшно одиноко, когда один, тем более в пожилом возрасте. Молодым понять его трудно, пока сами не достигнут того же возраста. А пока что? Работа — прежде всего!

     Сыну и невестке засиживаться некогда,   надо  бежать по своим служебным делам. Опаздывать нельзя. Перед уходом  пообещали отцу позвонить, когда возвратятся. Утренней встречей  остались все довольны, и разбежались по своим делам.

       День у отца тянулся в ожидании.. Он успел за эти часы сходить в магазин, купить необходимое к ужину, чтобы покормить уставших от работы. У сына наоборот —  часы летели за разговорами, обсуждением  жизненно  важных  тем для науки. После совещания — обед, экскурсия по городу, по родному городу. Как здесь отказаться, когда давно  здесь не был,  да и Надежда Николаевна тоже согласилась, тем более что на производстве сделал своё дело и иди.  Время беспощадно убывало. К отцу пораньше придти никак не получалось. Женщина по своей ответственности стала торопить мужа закончить все свои дела и скорее направиться  к отцу.

      К Василию Андреевичу примчались тогда, когда  время оставалось в обрез до поезда. Отец  сидел на сундуке. Да, ждать, догонять хуже всего. Дождался, приехали его любимые дети, но  за стол садиться  было уже некогда, осталось только взять свои сумки и попрощаться.  Сын извинился, что задержались. Дела, отец, дела, что на это скажешь?

— Да, да, сын – вторил ему отец

— Так надо, значит надо

— Но Вы ведь можете поехать ранним поездом и мы ещё успеем поговорить.

  Потом, что-то  вспомнил  и вышел на кухню,  принёс сковородку с жареной картошкой,  картошка с жареной корочкой выглядела отлично, так бы и съел.   На столе было ещё что-то, но командировочные не замечали  ничего, они думали теперь, как бы не опоздать на поезд.

    Стояли мучительные минуты расставания. Сын, наконец-то, выдохнул и сказал:

— Отец, нам надо  уходить, до поезда осталось сорок минут, успеем теперь только на такси. Ты, извини нас, ты к нам  приезжай. Видишь, как мы тебя расстроили. Лучше бы нам и не говорить об этой поездке. Было бы всем лучше.

    Василий Андреевич ещё до конца не понял, что сын прощается с ним, поставил сковородку на стол и сказал:

— Хотя бы картошку попробовали. Вам ведь нравится, как я жарю, да и по рюмочке на «дорожку»,  а то,  как-то не по-человечески получается.

    У сына характер  жесткий, на работе любит дисциплину, поэтому разжалобить его невозможно, даже ласковым взглядом отца.

— Всё, отец!  И направился к двери.  Василий Андреевич взял сына за локоть, почти повис на его руке, потому что в этот момент отец превратился в маленького худенького старичка и заглянул в сыновьи глаза. Взгляда, преданной, любящей своего хозяина собаки, трудно передать. Во взгляде отца, который, вероятно  чувствовал, что долго не увидит сына, было что-то похожее —  и любовь, и тоска, и чувство страха перед одиночеством в комнатушке. Невестке со стороны  смотреть было невыносимо больно,  без слёз смотреть невозможно. Стала быстро говорить отцу, чтобы он держался, не болел и приехал бы  вслед за ними.

  Василий Андреевич от безысходности, от наплывшей вдруг страшной опустошённости, душевной усталости опустил руки. Сын вышел. Наденька, как он любил её называть, посмотрела на свёкра, изобразила подобие улыбки и отвернулась. Не было сил ещё что-то говорить и  оставаться дольше.  Василий Андреевич поднял свою исхудалую, стариковскую ручонку  и  вяло ею  махнул.

Дверь медленно за ним закрылась.