ВЕЧНАЯ ВЕСНА

Летит снежинок белый рой,
Как кружева плетут собой,
Как балеринки в тёмном небе,
Свой танец – зимнюю элегию,
В лучах софитов-фонарей,
Танцуют - нет его белей,
Нежней, воздушней и прекрасней,
Свой миг пленительного счастья,
Их жизнь - единственный полёт,
А дальше, лишь вода и лёд,
Но был у них восторг парящий,
Из сказки зимней настоящей,
Минутка их блестящей славы,
Что дарит радость и забаву,
Пушистых хлопьев хоровод,
Такой метаморфозы вод,
Где сцена - воздух и простор,
Всем дарит искренний восторг,
И отражается в глазах,
Искрящий их полёт для нас,
Нам как бы тихо говоря,
Средь дней холодных декабря,
Что всё идёт своим чредом,
И к нам весна уже тайком,
Крадётся тихо и неслышно,
И ближе, ближе с каждым днём,
Хоть пик наш снежный не прошёл,
Но знает ноты дирижёр,
И он раскроет партитуру,
Весны готовя увертюру,
Ну а сейчас пускай Шопен,
Расцветит скучность мизансцен,
И пусть снежинки-балерины ,
Рисуют вьюгой нам картины,
Мороз узорами на окнах,
Раскрасит веточками стёкла,
Пускай сегодня нам свежо,
Всё будет, люди, хорошо!
И солнце встретит нас лучом,
И облачный растопит фон,
Пока мы ждём солнцеворот,
Что Спиридон нам принесёт,
А там всё ярче и светлей,
Грядёт чреда весенних дней,
За ней к теплу и снова к трелям,
К звенящей радости капелей,
Звучащей в нас на целый год,
Как оберег наш от невзгод,
Но с нами есть всегда Любовь,
Что нас согреет средь снегов,
Средь холодов, и тьмы и зла,
В душе, как Вечная Весна!

В БЕРЁЗОВЫЙ КРАЙ

Вдруг душою мне заесЕнилось,
Помню ширь разлив, дикий плёс,
Городская жизнь обесценилась,
Понеслась душа, да в разнос.

Нету больше сил, город стал не мил,
Выпивает душу до дна,
И томится Суть, хочет ускользнуть,
На свободу рвётся она.

Из трущоб и стен, ветер насовсем,
Сдув ненужный хлам, из души,
Гонит, как листок, свежий ветерок,
В край берёзовый, да пожить.

Ширь степная даль - колея печаль,
Проложила путь, как по мне,
Борозда межи – василёк во ржи,
Разнотравья мир, как во сне.

Встал берёзками – росы блёстками,
Лес зелёный шум тут и там,
Синь озёрный край – камышовый рай,
Лебединый зов к небесам.

Слёзновымыта душа вынута,
Беззащитная от обид,
Исторусская ширь былинная,
Боль глубинная в ней томит.

Земляничный луг и в ромашке жук,
Пчёл гудящий рой надо мной,
Птичий озорной, звонкий гам лесной,
Над моей шумит головой.

Величальная, не печальная,
Не прощальная песнь души,
Русь исконную, подиконную,
Всю красу её, да вместит.